читать дальше
Рамзан Кадыров в прошлую пятницу заявил, что «знает, где
Ямадаев», но арестовать его пока не могут. Ямадаев объяснит, почему
считает себя абсолютно невиновным.
Благодаря этому конфликту мы можем частично понять, как устроена и
на чем держится власть в Чечне — республике, президент которой «рулит»
не только у себя дома, но и федеральными структурами.
— Сулим, что происходит сейчас с батальоном «Восток»?
— Рано утром 1 ноября моих бойцов разоружили и объявили, что
батальон расформирован. Большинство востоковцев ушло к Кадырову. То,
что ребята сейчас ушли к нему, это нормально, я им ничем помочь не
могу, и я им сам сказал: «Идите». Им объявили: до 1 декабря вы в
отпуске, расходитесь по домам. А дома их кадыровцы хватают, что они
могут сделать, они в их руках.
— Сколько людей осталось с вами?
— Это как посмотреть. Я командовал батальоном Российской армии, меня
уволили, батальон разогнали, значит, и людей у меня нет. Но с другой
стороны, когда вместе воюешь, то между людьми появляются отношения,
которые не меняются в зависимости от бумажек из отдела кадров. Думаю,
что человек на 50 могу положиться и сейчас.
— А что происходит вокруг вас лично?
— Ушедшие из «Востока» люди дают против меня показания, и чеченская
прокуратура предписала МВД принудительно доставить меня на допрос. Тех,
кто на меня наговаривает, я тоже могу понять, у них сейчас выхода нет.
Ситуация так сложилась, что, если они не будут это говорить, их убьют.
Что касается допроса, то его не будет… Сюда в Москву из Чечни
направлена спецгруппа, 12 человек, как бы для моего ареста, но у них
задача живым меня не брать. Они хотят сделать так же, как с Мовлади
Байсаровым: его спецотряд расформировали, самого объявили в розыск, а
потом специальная команда расстреляла его на Ленинском проспекте, и
контрольный выстрел сделал нынешний депутат-единоросс от Чечни Адам
Делимханов из своего именного пистолета. Все об этом знают, но делают
вид, будто верят, что Мовлади оказал сопротивление при задержании.
— А что говорят кураторы «Востока» из ГРУ?
— У них команда не вмешиваться. Есть некоторые, которые хотели бы
помочь… Но все упирается в высшие эшелоны власти. Я не знаю, кто давал
прямую команду по мне и по «Востоку» сверху, но против меня Рамзан
Кадыров, который действует, ссылаясь на Владимира Путина. Может быть,
это и правда, я точно не знаю, но мне не очень в это верится, мне
кажется, что Кадыров, имея хорошие отношения с премьером, использует
его имя в своих целях.
— Охрану вам оставили?
— Нет, все в отпуске, и те, кто меня охраняет сейчас, это в добровольном порядке.
— Считается, что ГРУ своим людям может помочь и неофициально. Вы рассчитываете на подобную поддержку.
— У нас сложный статус, формально мы числимся за 42-й мотострелковой
дивизией. Хотя когда «Восток» и «Запад» только создали и включили в
состав 42-й, командир дивизии сказал: «Я даю вам продовольствие,
боеприпасы, обмундирование, ГСМ, технику, но сделайте так, чтоб я вас
не видел, не слышал и не вспоминал про ваше существование». То есть
сначала мы вообще работали только с Конторой (ГРУ. — Ред.).
Теперь, с одной стороны, все понимают, что реорганизация армии ни при
чем, все дело в Рамзане, с другой — очень удобно сказать: «Что
поделать, сокращение, пусть вопрос с ними решает их непосредственное
начальство в дивизии, в округе».
— А почему в дивизии поддерживают кадыровскую линию?
— Тут много чего завязано, у Рамзана большие связи, не только в
дивизии, но и много повыше, и связи эти в том числе и деловые, и
личные. С кем-то вместе в бане парится, кому-то оплатил отдых за
границей, с одним регулярно в ресторане гуляет, жене другого белый
«Ленд Крузер» подарил…
Сейчас есть приказ о сокращении батальона, но еще в апреле, когда
начался жесткий конфликт с Кадыровым, его люди объявили, что «Восток»
ликвидирован, объявлен незаконным вооруженным формированием, и
требовали, чтобы мои бойцы вместе с оружием переходили в кадыровскую
милицию. Тогда комдив Сергей Миненков сначала говорил нашим ребятам,
что с батальоном все в порядке и командиров никто не смещал, а потом
съездил в резиденцию к Рамзану и стал говорить, чтобы мои ребята
подчинились требованиям чеченского ОМОНа.
— А что в апреле уже стоял вопрос о ликвидации «Востока»?
— Нет, тогда ходили только разговоры про возможные сокращения. Все
серьезно закрутилось лишь после встречи Рамзана с премьер-министром 12
августа.
— А почему Кадыров так спешно стал решать вопрос прямо в разгар войны?
— В апреле появились перебежчики из «Востока» к нему. Пошли
разговоры, что ушел боевой костяк, что у меня одни лохи остались, вроде
как воевать не с кем. А в Цхинвали мы продемонстрировали, на что
способны те, кто остались. По телевизору нас показали, журналисты
написали, как мы там воюем. Вот Рамзан и… стал запускать слухи, что у
нас в Осетии убитых много, что люди отказываются идти в бой, что
разбегаются. Начал срочно решать вопрос, говорят, через премьера.
— Сейчас в Минобороны о тех репортажах говорят, что Ямадаев
без всяких санкций посадил к себе на броню корреспондентов и они его
распиарили как освободителя Осетии.
— Вы же сами были в штабе со мной, когда генерал-майор из пресс-службы сказал мне: «Болдырев (главком сухопутных войск. — Ред.)
велел перед камерами выступить про то, что чеченцы пришли на выручку
братскому осетинскому народу, и чтобы бойцы еще крикнули «Аллах Акбар!»
А когда мы походную колонну формировали, пришла целая куча военных из
штаба и привела с собой журналистов — нас фотографировать.
Теперь в Минобороне некоторые недовольны, что журналисты про нас
писали, что нас по телевидению показывали. Потому что теперь не
получится сказать, что «Восток» в боях не участвовал и вообще его в
Осетии не было, а Рамзану так повернуть дело, наверное, очень бы
хотелось, и если бы вас с нами не было, то он бы так и повернул.
— Есть еще одна точка зрения в Минобороне, что обязанности
комбата исполнял в это время другой человек, вы вообще должны были в
это время находиться в госпитале и присутствовали в Осетии частным
образом.
— У меня есть командировочное на Цхинвали, мне его выписали здесь, в
Москве, в Генштабе. Я вылетел 9 августа во Владикавказ в сопровождении
министерских генералов. В Цхинвали я получил приказ от командующего
Северокавказским округом генерал-полковника Макарова выдвигаться с
батальоном в сторону Грузии. Выходит, он отдавал команды просто парню,
который прогуляться приехал? А после войны я сдавал ему трофеи. Что ж
получается, он от постороннего человека принимал захваченное у грузин
оружие, рации, приборы ночного видения, тепловизор, военную технику.
— На лентах новостей идет информация со ссылкой на
пресс-службу Кадырова, что вы прибыли в Осетию к шапочному разбору,
покрасоваться перед камерами, а на самом деле батальоном руководил
Зауддин Баймуратов.
— Я вылетел из Москвы 9-го и в Цхинвали прибыл 10-го в обед. Вы сами
там были и видели, был ли это шапочный разбор. В тот день в горах
бились с грузинским спецназом, чистили окраины Цхинвали от снайперов и
корректировщиков огня. На следующий день дрались на грузинской границе
в Земо-Никози, а еще через день маршем вышли к Гори и заняли позиции на
окраине, готовились идти на штурм, но тут война кончилась.
— Кто осуществлял общее руководство до вашего появления в Осетии?
— Я осуществлял, по телефону. А с 10-го я уже непосредственно руководил батальоном.
— Со ссылкой на Расула Баймурадова и Гурмана Хаджимурадова
пресс-служба Кадырова сообщает, что вы полтора года назад дали им
команду похитить братьев Арсамаковых.
— А зачем мне было их похищать?
— У вас же был конфликт в 2006 году с их племянником Хамзатом Арсамаковым в Питере.
— Это долгая история. Есть такой человек Абдулла Куркаев, он вместе
с Абубакаром Арсамаковым работал в Московском индустриальном банке. Во
время дефолта 1998 года Куркаев помог спасти банк от разорения и был
там фактически хозяином, он принимал решения, его деньги крутились, но
документы были оформлены на Арсамакова. В 2001-м банк окончательно
встал на ноги, и Куркаева стали оттеснять от дел. Например, в том
мясокомбинате «Самсон», из-за которого скандал вышел, здание было
оформлено на Арсамакова, а земля — на Куркаева, получалось, что хозяин
здания получал барыши от завода, а хозяин земли только аренду платил.
Арсамаковы подключили к решению вопроса покойного Мовлади Байсарова,
как я слышал, 5 миллионов за помощь ему заплатили, тот вызвал Абдуллу
Куркаева и его двоюродного брата Наджмуддина и дал им срок, чтобы
переписать землю на Арсамаковых, и пригрозил убить, если не подчинятся.
Разумеется, они стали просить защиты, чтобы кто-то из авторитетных
чеченцев их рассудил. В июне у меня день рождения был, Рамзан Кадыров
приехал, и Абдулла Куркаев тоже был в гостях. Я их там познакомил, и
Куркаев попросил у Рамзана помощи в этом деле, чтобы он защитил от
беспредела.
Я встречался с Мовлади Байсаровым, Арсамаков и Куркаев на той
встрече тоже были, всю ночь сидели вместе, разбирались и решили, что на
самом деле это Арсамаков должен завод отдать. Потом я в госпитале лежал
и даже как-то забыл про эту историю, а в конце августа я встретился в
Москве в Президент-отеле с Рамзаном, и он сказал мне: «Езжай в Питер и
разберись, почему Арсамаков еще ничего не переписал, пусть делает, что
обещал». Я тогда говорю ему: «Зачем ездить, у тебя же в правительстве
министром работает Юнус Арсамаков — дядя Хамзата, позвони, объясни
все». А Рамзан говорит: «Юнус уволен уже, на него несколько уголовных
дел заведено, сажать его будем, и вообще все Арсамаковы от меня
попрятались, я даже связаться с ними не могу, так что езжай,
разбирайся».
То есть не у меня был конфликт с Хамзатом, мы тогда с Рамзаном
вместе шли, и в Питер он меня послал. И после того как я из Питера в
Москву вернулся, Рамзан ко мне прислал Адама Делимханова, и тот
передал, что, мол, все сделал правильно, посредников не подключай,
Рамзан сам дело замнет.
— А должен ли был Куркаев как-то отблагодарить Рамзана за помощь?
— В таких делах все участники получают.
— А при чем здесь пропавшие Юнус и Юсуп Арсамаковы?*
— После той истории Хамзат стал жаловаться в прокуратуру, на меня
дело завели, допросы пошли. Я звоню Рамзану, спрашиваю, что происходит,
я же не могу дать показания, что ты меня послал, а он мне: иди на суд и
не бойся, тебя отпустят. Я ему говорю, зачем мне суд, ты же можешь
решить вопрос без суда, а он дает понять, что Хамзата подзуживает его
дядя Юнус и повлиять теперь он на него не может, поскольку выгнал из
правительства. И тут я узнаю, что у Юнуса никаких проблем нет, ниоткуда
он не увольнялся, и уголовных дел на него не заведено. Вот тут я первый
раз подумал, что меня с Арсамаковыми Рамзан специально стравливает.
Когда они пропали, на базу сразу приехал Адам Делимханов: «Я точно
знаю, что Юнус и Юсуп здесь». То есть на меня с ходу это дело вешать
стали. Но я к нему не имею никакого отношения. Сейчас меня в этом
обвиняют со слов Гурмана и Расула Баймурадова, но в апреле, когда от
меня уже некоторые бойцы перешли к Кадырову, то два человека давали
против меня точно такие же показания, и ко мне приезжали из прокуратуры
и допрашивали меня. Теперь еще два человека то же самое говорят. Так
что, я целый батальон, что ли, посылал за Арсамаковыми?
— В апреле, после обострения ваших отношений с Кадыровым, вас также обвиняли в убийстве Усмана Бацаева**.
— Я его действительно захватывал, была информация, что он участвовал
в покушении на меня. При аресте он ранил одного из наших. Потом он
сбежал. С этим делом разобрались еще 8 лет назад, просто Рамзан вздумал
теперь его переиграть.
— Правда ли, что бойцы «Востока» полностью зарплату на руки не получали и часть денег оставалась у вас?
— У нас была своего рода касса взаимопомощи, потому что
контрактники, к примеру, получают 27 тысяч рублей, а призывники — 3
тысячи, а воюют призывники ничуть не хуже. И по возрасту они не сильно
отличались, у многих призывников семьи, жены, дети. Деньги
перераспределялись в более справедливом порядке, кто-то получал больше,
чем по бумагам, кто-то меньше.
— Складывается впечатление, что вы тратили что-то из этих денег на себя.
— Я тратил очень много своих личных денег на батальон. Вы же бывали
у нас на базе, видели, во что ребята одеты, обуты. Думаете, такой
камуфляж, такие разгрузки и такие берцы на складах Минобороны выдают?..
Бывало, премии ребятам от себя платил. В Осетии каждому командиру дал
по 25 тысяч рублей, рядовых тоже премировали. Машины покупал и раздавал
отличившимся. В этом году так раздал 20 «Приор».
— А откуда средства на все это?
— У членов моей семьи приличный бизнес, авторынок был, завод
железобетонных изделий. Сейчас, после конфликта с Рамзаном, этот
бизнес, конечно, зачах, но раньше я почти все доходы на батальон пускал.
— Жалеете теперь, что к федералам перешли?***
— Это там, в России, кто-то думает, что федералы пришли, и одни
чеченцы к ним перебежали, другие, наоборот, продолжили войну против
русских, а на самом деле здесь внутри Чечни шла гражданская война. Я не
на чью сторону не переходил, я против ваххабитов с 1998 года воюю. Как
тогда воевал, так и сейчас воюю, просто с 1999-го мы вместе с
федералами это делаем.
— В сентябре в Москве убили вашего брата Руслана, вы знаете кто?
— Я уже знаю, кто его убил, с ними буду разбираться по закону, но по
той информации, что есть у меня сейчас, Рамзан ни при чем. С другой
стороны, всех деталей даже я не знаю, что там может дальше выплыть,
можно только гадать.
— Появилась информация, что вы ждете назначения на должность
зам. командира бригады ГРУ, потом Министерство обороны это опровергало.
Как на самом деле?
— 22 августа появился приказ о моем увольнении из армии, интересно,
что в дивизию из округа он попал не обычным путем, а его привез туда
Рамзан, но самое удивительное, что меня с приказом до сих пор никто не
ознакомил. Так что я, видимо, должен считать себя уволенным на
основании сообщения в газетах. В том же приказе вроде бы уже говорилось
о расформировании «Востока». В итоге меня отправили в отпуск, а
батальон решили не трогать до появления подтверждающих документов.
Видимо, 1 ноября подтверждение появилось. Но порядок увольнения из
армии такой: если тебя сокращают, то должны предложить продолжить
службу в ином месте, а если ты отказываешься, тогда уже увольняют.
Естественно, я знал, что вопрос с продолжением моей службы решается, в
рамках этой нормы, насколько я знаю, помимо должности в бригаде ГРУ
рассматривалось и назначение в разведку 58-й армии. Однако после того
как появилась эта утечка, все это было заблокировано.
Орхан Джемаль
специально для «Новой»